Хромой дьявол, Лис Талейран

Он служил всем монархиям и республикам, на которые хватило его жизни, рисовал очертания революции и Империи Бонапарта, сделал так, чтобы Англия и Франция более не поднимали оружие друг против друга. А также играл в карты, соблазнял женщин, заводил внебрачных детей, прорубался сквозь американские джунгли, и танцевал, хромая на одну ногу.

Шарль-Морис де Талейран-Перигор родился 2 февраля 1754 года в Париже в обедневшей аристократической семье. Род графов Перигоров восходил ко временам Гуго Капета, и был это род воинственный и гордый (бытует легенда, что, когда в споре король сказал графу «Вспомни, кто сделал тебя графом», был ответ: «Тот, кого я сделал королем»). Прозвище «Талейран» приросло к фамилии также в средневековье, и происходит от выражения «прорубаться сквозь строй врагов» - что и сделал в свое время иной достойный предок Шарля-Мориса.

Но тот, о ком пойдет речь далее, был полной противоположностью своих праотцев – пацифист, любитель цивилизации, англофил.

Хромота

Начнем с того, что Шарль Морис родился хромым, как и подобает дьяволу: на правой ноге стопа была не развита. Сам он рассказывал о хромоте, как результате травмы. Как бы то ни было, до конца жизни передвигаться мог «только при помощи костыля, с которым не расставался, и ходьба была для него довольно мучительным процессом. Его правая сломанная нога была всегда в каком-то специально сделанном кожаном сапоге, похожем на кругловатый футляр».

Однако, как утверждал позднее Талейран, хромота никогда не мешала ему «ни с женщинами, ни в бальной зале».

Священник

Родители хотели избавиться от ребенка пристойным образом: сделать его священником.

В сентябре 1760 года его отправили учиться в парижский колледж Аркур, а в 1770 году молодой Перигор по настоянию родителей поступил в семинарию Сен-Сюльпис, а закончил свое образование в Сорбонне (1778). На исходе жизни Талейран писал: «Вся моя молодость была посвящена профессии, для которой я не был рожден».

В 1779 году Талейран был рукоположён в священники. Сразу же после этого он стал генеральным викарием Реймса, а в 1780 году занял пост генерального агента духовенства Франции при королевском правительстве.

В конце 1788 года Талейран, высидев год, как стервятник, у постели умирающего архиепископа Буржесского, стал свидетелем того, как сан уходит к другому, и удовлетворился быть епископом Отенским. 2 апреля 1789 года он был избран депутатом Генеральных штатов от духовенства Отена.

14 июля 1789 года его включают в Конституционный комитет Национальной ассамблеи. Талейран участвует в написании Декларации прав человека и гражданина. Слова о равенстве всех пред лицом закона, живущие на устах до сих пор, вышли из-под его пера. В целом, его политика секуляризации церкви, продажи ее земельных владений с аукциона для спасения, делала его врагом ненавистной ему организации, частью которой он оставался сам.

14 июля 1790 года, на пышном праздновании первой годовщины революции, епископ Перигор, отчитав мессу под проливным дождем для армии зонтиков, показательно снял с себя митру, переоделся в мирское, изображая отречение от касты. Затем Талейран ушел играть в карты и пировать в кабак.

Инсценировка имела продолжение: в 1791 году епископ Отенский по настоящему был лишен сана и отлучен от Церкви Папой Римским за участие в революционной деятельности.

Азартный игрок, звезда салонов

Даже в сутане молодой Талейран не считал нужным умерять страсть к дамам и к игре в карты, в чем ему потакали то салоны, то кабаки. И то, и другое было нормой для многих парижских священнослужителей; мужчина считался настоящим горожанином, только когда о его любовных достижениях можно было поговорить, а без карточных побед трудно было не то, что жить роскошно (к чему Шарль-Морис был склонен), но и просто сытно есть – на церковное-то жалование! Везло не всегда, а однажды он даже был арестован прямо в игорном доме и на несколько месяцев помещен в тюрьму.

Женщины были стихией существования красноречивого клирика, а его строгий, мрачно-торжественный вид делал общение с ним еще пикантнее для дам. Его изумляло, как молодые люди лебезят перед дамами, сам же он полагался на остроумие и едкие, отточенные фразы. Один забавный случай гласит, что популярность Талейрана резко возросла, когда при входе некой «уксусной» графини в помещение, он был замечен за возгласом «Ах, ах!» Когда же Шарля спросили, что он имел в виду, тот ответил «Я сказал на самом деле “Ох, ох”» - что вызвало всеобщее веселье. Сам Талейран считал свой ответ на редкость нелепым, за неимением лучшего.

Салоны требовали нарядности одежды, что вполне устраивало отца Перигора, и однажды он сменил черное облачение на синий фрак с белыми кожаными бриджами и шелковые чулки. О, как он любил тщательно заматываться в шейный платок! Вероятнее всего, опасаясь простуды, чего не скрывал, как и своей любви к многослойному исподнему, с той же целью.

Но, конечно же, одним только нарядом долго блистать было нельзя: светская жизнь состояла из нескончаемых баталий интеллекта, колкостей и пошлостей. Одним из любимых салонов Талейрана был салон мадам де Монтессон, небезызвестной любовницы Герцога Орлеанского, чей круг общения и интересов колебался на самом краю пристойности и греха. Священнику было двадцать шесть, и он не боялся приключений.

Впрочем, за завтраком он и сам собирал цвет общества для интеллектуальных бесед, правда, круг был более мужским. В него входил, в частности, будущий политический оппонент Мирабо, громкий голос революции, которого Талейран в те дни недальновидно считал истеричным тугодумом.

В 29 лет Талейран встретился с графиней Аделаидой де Флао, чей салон пользовался популярностью в Париже. В результате этой почти семейной связи (притом, что графиня была при живом муже) у Талейрана родился сын — Шарль Жозеф (1785). Который впоследствии стал генералом и адъютантом Наполеона. Вероятнее всего, именно Шарль Жозеф изображен в мемуарах Анны Потоцкой под именем графа Ф., с которым ее связывает романтическая дружба.

Общение с графиней несколько отравляет другой хромец – американский губернатор Моррис, бодро скачущий на своей деревяшке вокруг чинно прихрамывающего Талейрана и его «жены». Мадам де Флао доставляло удовольствие стравливать мужчин между собой, принимая их одновременно.

Беглец

В 1792 году Талейран, лелея надежды сделать из заклятого врага основного торгового партнера, дважды посещает Великобританию для неофициальных переговоров о предотвращении войны. Переговоры завершаются неудачно… стараниями мистера Морриса, пересекшего океан, чтобы помешать «дружбе народов», которая была бы невыгодна новому государству на месте колоний.

В это время Робеспьер готовится начать Террор. Предчувствуя, что в прямом смысле полетят головы, Талейран отправляет свою библиотеку почтой в Лондон, жалея, что не может упаковать себя вместе с ней. Но осенью того же года он убедил старого коллегу по «интеллектуальным завтракам» Дантона, занимающего положение, примерно равное Робеспьеру, направить его в Лондон якобы для участия в англо-французских переговорах по вопросу о введении в обеих странах единой системы мер и весов. И сделал это весьма своевременно: в секретном сейфе дворца Тюильри, вскоре взломанного обезумевшей толпой, были найдены две записки Талейрана, из которых следовало, что он предлагал тайное сотрудничество Людовику XVI.

Считая дни в ссылке, Талейран воссоздает в английской глубинке салонное общество. Но, вследствие казни французского короля и под давлением беглых аристократов, английское правительство в 1794 году издает декрет Питта о репатриации. Которой из всего уютного села эмигрантов подлежит один французский епископ. Домой нельзя, и Талейран отправляется в Североамериканские Соединённые Штаты, где зарабатывает себе на жизнь финансовыми операциями и операциями с недвижимостью, путешествуя в диких лесах под страхом потерять скальп и, по слухам, крутя роман с чернокожей дамой.

После переворота 9 термидора его политические друзья во Франции получили для него разрешение правительства возвратиться на родину. В сентябре 1796 года Талейран прибыл в Париж.

Республика

В 1797 году он становится министром иностранных дел.

Талейран установил тесные отношения с генералом Бонапартом и сразу после своего назначения министром поспешил предложить генералу свои услуги и сотрудничество.

Переворот 18 брюмера (9 ноября) 1799 года, в подготовке которого Талейран активно участвовал, привел к власти Бонапарта.

Когда режим Консульства во Франции сменился Империей, Талейран получил титул Великого камергера и один из первых орденов Почетного легиона.

5 июня 1806 года Наполеон подписал декрет, передававший во владение Талейрана княжество Беневенто и объявлявший его князем Беневентским.

Одновременно с этим Талейран остался министром иностранных дел и одним из самых влиятельных людей в Европе. Все, что происходило на внешнеполитической сцене, было отныне связано с именем Талейрана. Наполеон вел бесконечные войны и они всегда завершались заключением соглашений, которые готовил и подписывал Талейран.

«Вы король беседы в Европе. Каким же секретом вы владеете»,- спросил однажды Наполеон у Талейрана. Тот ответил: «Когда вы идете на войну, вы всегда выбираете ваши поля сражений?.. И я выбираю почву беседы. Я соглашусь только с тем, о чем я могу что-либо сказать. В общем, я не позволю задавать себе вопросы никому,за исключением вас. Если же от меня требуют ответов, то это именно я и подсказал вопросы».

Талейран, возможно, раньше других приближенных Наполеона понял, что борьба Франции против большинства стран Европы обречена на провал и кончится для нее катастрофой.

В декабре 1806 года Талейран по приказу императора прибыл в Варшаву. Его «польское сидение» оказалось продолжительным — около шести месяцев, до мая 1807.

В Варшаве министра встретили наилучшим образом. Он сразу же установил связи с аристократическими семьями Понятовских и Потоцких.

Талейрану приходилось заниматься в Варшаве и далеким от дипломатии вопросом — снабжением французских войск (покупкой и отправкой продуктов, вина, организацией транспорта). «То, что я вам поручаю, более важно, чем все переговоры о мире», «свершите чудеса», — писал Наполеон министру.

3 мая 1807 года Талейран навсегда покинул Варшаву. А уже 29 июня он приехал в Тильзит на русско-французские переговоры. Он вел всю практическую работу с французской стороны, но уже 9 августа покинул пост главы французской дипломатии.

Наполеон расстался со своим министром вполне достойно. 14 августа 1807 года император в своем послании сенату объявил о назначении князя Беневентского великим вице-электором. Новое назначение принесло большой доход — 330 тысяч франков в год. Что не помешало через два года, заподозрив Талейрана в покушении на себя и перевороте, назвать его "дерьмом в шелковых чулках". Князь Беневентский на это ответил только (когда разъяренный император уже ушел): "Как жаль, что такой великий человек так дурно воспитан"

Реванш

Когда Наполеон в июне 1812 года двинул в поход Великую армию против России, Талейран расценил «русскую кампанию» как «начало конца империи Наполеона. Отклонив в 1813 году предложение Наполеона вернуться на пост министра иностранных дел, он занялся закулисной подготовкой к возвращению Бурбонов на французский трон.

На Венском конгрессе 1814—1815 годов Талейран представлял интересы нового французского короля, выдвинул принцип легитимизма (признание исторического права династий на решение основных принципов государственного устройства) для обоснования и защиты территориальных интересов Франции, состоявших в сохранении границ, существовавших на 1 января 1792 года, и недопущения территориального расширения Пруссии. Можно было бы сказать, что это был ход на попятную, если не знать, что основным принципом и желанием Талейрана было как раз недопущение расширения Франции за эти границы. Нарушение их завоевателем Наполеоном, по его мнению, чуть не привело и без того истерзанную страну к гибели.

После возвращения Людовика XVIII в Париж в июле 1815 года Талейран был назначен главой правительства и министром иностранных дел Франции, после революции 1830 года вошёл в правительство Луи-Филиппа, а позднее был назначен послом в Англии (1830—1834).

..На протяжении последних 25 лет рядом с князем постоянно находилась одна очень важная женщина. Это была герцогиня Курляндская, графиня Доротея Эдмон де Перигор, жена его племянника. Она была на 39 лет моложе Талейрана, являясь дочерью другой Доротеи Курляндской, «подруги» князя. Графиня обладала обширными знаниями в области историй и политики, способствовала светским интригам своего наставника (и, вероятно, любовника). Она была его спутницей на Венском Конгрессе, на переговорах в Лондоне и была с ним до самой смерти в имении Валансе.

Эпилог

Пропуская множество событий, имеющих мало отношения к эпохе Наполеона Бонапарта, но чрезвычайно повлиявших на облик Европы в будущем, мы с сожалением переходим к финалу, не упомянуть который будет упущением.

Скончался Талейран 17 мая 1838 года. Перед смертью он примирился с Римско-католической церковью и получил от Папы Римского отпущение грехов. Само собой, к этому его толкнула Доротея, она же день за днем приносила и зачитывала вслух документы о покаянии, вносила правки и смиренно ждала согласия на подпись. И однажды она там появилась: «Шарль-Морис, князь де Талейран», как на всех государственных документах.

За два года до смерти Талейран писал: «Дожив до 82 лет, обозревая мысленно столь многочисленные деяния моей долгой политической жизни и обдумывая их перед вступлением в смертный чертог, я прихожу к следующему выводу. Среди всех правительств, которым я служил, нет ни одного, от которого я получил бы больше, чем я дал. Я не отрекся ни от одного правительства, прежде чем оно не отрекалось само от себя. Я не ставил ни интересы какой-либо партии, ни собственные интересы на одну чашу весов с подлинными интересами Франции, которые, впрочем, по моему разумению, никогда не противоречат истинным интересам Европы».